"Тяга странная к Кавказу..."

Слева направо: Марина Ахмедова, Ханна Рафаэль и Лилия Гасановна Джамалутдинова

В правлении Союза писателей у нас была встреча с еще одним поэтом — Мариной Ахмедовой-Колюбакиной. «Вы должны меня знать, я была в составе жюри проекта «Расул Гамзатов — певец добра и человечности» и читала все ваши блоги», - представилась она, смеясь.

На самом деле Марина Ахмедова-Колюбакина — известный поэт, переводчик, лауреат Литературной премии им. Расула Гамзатова. Нам она была известна по книге переводов произведений Расула Гамзатова «Имя твое», присланной участникам акции в прошлом году. 

А теперь Марина Анатольевна подписала каждому из нас свой авторский сборник «И здесь, в долине Дагестана» (Махачкала, 2011), куда вошли ее новые стихи и поэмы. Целый раздел книги составили переводы стихов дагестанских поэтов, за что ей отдельный поклон за то, что приближает поэзию Северного Кавказа русскому читателю.

В предисловии к книге поэт Геннадий Иванов пишет о том, что стало привычным говорить о тяге русских писателей к Кавказу. Пушкин, Лермонтов, Лев Толстой... Никого из них величественная природа Кавказских гор не оставила равнодушными. Но для русских классиков Кавказ был пусть и ярким, но эпизодом. В судьбе же Марины Ахмедовой Кавказ стал домом и самой жизнью. Оказавшись в Дагестане сразу по окончании института, она провела здесь многие годы, она живет здесь и работает, дышит и пишет. О Кавказе, имея большой жизненный опыт, она пишет не со стороны, а изнутри. 

Приведу несколько стихотворений из книги для своих читателей.

ххх

Ты спой мне на аварском языке...

И пусть ни слова я не понимаю,

Но, как звезда вечерняя к реке,

Я к этой песне сердцем припадаю.

Ты спой мне на аварском языке,

Чтоб проступил из тьмы его и света,

Как линия таланта на руке,

Бессмертный образ горского поэта.

Ты спой мне на аварском языке

О гибельной любви его несчастной

К той, что была и рядом вдалеке,

Как жизнь непостижима и прекрасна.

Ты спой мне на аварском языке,

Я разгадаю всё без перевода,

Что рождено в веселье и тоске

Свободного и гордого народа.

Ты спой мне на аварском языке...

Как и родной, он близок мне до боли

За то, что не навязан был никем,

Как эти горы в звездном ореоле.

Над книгой Лермонтова

Кавказ вздыхает... Угасает день.

Густеют краски зимнего заката.

И демона раздвоенная тень,

Как облако проносится куда-то.

Кавказ грустит, умолкнув до утра,

Нахохлившись, как раненая птица...

Лишь сизый след чабанского костра,

Как дуло вороненое дымится.

И призраком блуждает меж камней

Мятежный дух опального поэта,

Да две вершины, будто эполеты,

От времени становятся темней.

Еще мгновенье — и ночная тень

Перевернет последнюю страницу,

И грянет выстрел... И угаснет день.

И кровь заката в строчках отразится.

Еще мгновенье — и взойдет рассвет

Над каждою простреленной строкою...

И у судьбы иного смысла нет,

Иного нет — чем быть самой собою.

Реквием

Убитые дети Беслана -

Нет, вы не погибли бесславно...

Маленькие, родные,

С вами была Россия.

Когда вы были закрыты,

И мы были горем убиты,

Когда вы от жажды страдали,

Бессильно мы слезы глотали.

Убитые дети Беслана,

Простите за то, что мы слабы,

Что горе сошло лавиной

И выстрелило вам в спину.

Убитые дети Беслана,

Вы — кровоточащая рана.

Заложники наши бедные,

Журавлики наши белые,

Летите печальной стаей,

Ведь вы так от мук устали.

А нам на земле молиться -

Как это могло случиться?..